ДОРОГИ

Сквозь щели в заборе пробивается холодный свет фонаря на углу. Теплые, темные доски пахнут мхом, дождем и невообразимой грязью. Проезжающие машины поднимают облака едкой пыли; она играет и искрится в свете фар. Мрачноватая, чахлая придорожная зелень пытается противостоять грохоту, смерти, разложению, что, впрочем, у нее получается довольно плохо.

....To become myself, trying to gather the truth...

     Я стою в тени за забором и молча курю, облокотившись на уродливый ствол старого, не раз подпиленного ясеня. Запах дешевых сигарет смешивается с запахом бензина и прелого мусора в канаве. На зубах скрипит песок.

     Машины проносятся мимо, им нет до меня никакого дела, что мне нужно еще ... Дорога поет старую, грустную песню. Поет лишь мне и, может быть, еще нескольким собачникам. Теперь мало кому придет в голову выйти на улицу и стоять вот так, слушая надрывные песни старой реки, созданной странными, быстрыми тварями, извергающими огонь и дым. Созданной нашим вечным желанием всюду успеть, нашей усталостью.

     Бойся, бейся в клетке, синеглазый див; замри, умри, воскресни...

Смотри в это небо, скрытой смогом и пылью. Иди по земле, по этой дороге, плыви по воде, слушай реку, стоя в тени с сигаретой в руках, мое Солнце! Подними выше голову - ты увидишь, как боги блюют в облаках, приоткрыв окно. Они задыхаются, они медленно умирают. А я стою - полупризрак, человек, живущий двойной, тройной, не поймешь какой жизнью. В воздухе носятся звуки, сумасшедшая музыка. Звезд не видно, лишь огромное, слепое небо нависло над городом; ночь раскинула душные крылья. И музыка, наша странная музыка... Она, начисто лишенная того, что обычно называют гармонией, живет среди нас - сама по себе. Сама по себе... А мы родились в этом холоде, в отчуждении и уже не боимся остаться наедине с этим мраком, музыкой, театром теней. Просто мы его часть, так уж получилось.

(ГПД)

ЛЮДИ

...Они движутся по серому асфальту, кружатся, подчиненные единому ритму. Людской поток непостижим, он сверкает - вы еще помните этот тусклый, благородный матовый блеск в глазах прохожих, спешащих на работу? Не помните... Из-под земли видней...

     [ Сомкнется полночь в зеркальных глазах Соединенных Штатов. И где-то в России откликнется эхом мой сумасшедший хохот.]

     Но пока мы, кажется живы и не всегда можем обернуться и взглянуть поверх голов.

     [Твои волосы пахнут пеплом погребальных костров, тех давних костров, где раз и навсегда сгорели мосты. Мы никогда не вернемся домой.]

     Наша память еще теплится где-то среди чужих слов, чужих фотографий. Иллюзорной любви, неестественно крепкой дружбы. Слов, моря слов. Ты кладешь мне руки на плечи, ходишь вокруг, говоришь в такт замедленной съемке. Скоро ночь, но я знаю где ты, знаю, как далеко. В твоих глазах больше нет ничего, кроме усталости и тревоги. Ничего, это пройдет, когда ты поймешь, что нас больше нет. Хлынет ливень и расставит все наконец по местам. Вскроет забвение, сорвет маски, взорвет этот мир, где люди еще во что-то верят.

     [ Взорвет мой странный мир, где я рыба, большая белая рыба. Я лежу на дне, я радуюсь холоду. Я боюсь подняться и увидеть свет. Я рыба.]

Они щурятся на Солнце, смеются, в их руках мелькают предметы, они говорят много слов, говорят лишь затем, что бы казаться живыми. Иногда мне кажется, что они - не более чем лампочки, которые забыли выключить. У них много проблем, они трещат и попискивают. Я вижу их сквозь стекло, вижу в оптический прицел, рассматриваю под микроскопом. С той стороны из мира, где правят тени, бледные тени, где все наполнено синим светом неоновых ламп. Просыпаясь, я ныряю во мрак - там легче укрыться, там пока больше свободы.

Смотри, они шевельнулись! Что-то вздрогнуло внутри идеального муравейника. Порядок нарушен. Им больно. Потом они будут всю жизнь вспоминать эту боль, этот страх. Одна маска сменяет другую, но все одинаково предсказуемы. Я вижу их страх. На мне - такая же маска. Я тихо смотрю, всем своим видом показывая, что меня это трогает. Они подняли лица к небу. Они ждут. Их страх, их неведенье пропитали все вокруг, поселились в воздухе. Я открываю счет: раз, два, три, четыре, пять... Потом выхожу из толпы и спускаюсь под землю. Туда, где живет моя мертворожденная судьба. Туда, где больше меня и меньше людей. Туда, где мой мир не меняется, где не ходят туристы и соглядатаи. Скок-поскок...

Too many words/worlds (?) ...

Снова тишина... Их взгляды, их тоска, мой холод. Земля, поросшая однолетней травой. Они здесь, они всегда рядом.

Реклама